Чистая вода — главное, без чего не может жить человек и не сможет существовать город. Как утолить жажду столичного мегаполиса и при этом не навредить экологии, «РГ» рассказал генеральный директор компании «Мосводоканал» Александр Пономаренко.
Современные очистные сооружения не портят городскую среду неприятными запахами. Фото: Пресс-служба компании «Мосводоканал»
Александр Михайлович, в последние годы Москва активно растет и строится. Столица требует все больше чистой воды, соответственно растут и стоки. Нагрузка на природу увеличивается. Ее возможности уже на пределе или ситуация под контролем?
Александр Пономаренко: Чтобы вы представили себе масштабы нашей работы, приведу неизвестные широкой публике цифры. Москва получает 3 миллиона кубометров питьевой воды в сутки. Услугами «Мосводоканала» пользуются 15 миллионов потребителей. Эффективность подготовки питьевой воды на всех технологических этапах соответствует жестким мировым стандартам. Однако более 3,5 тысячи объектов-загрязнителей в Московской области свои отходы порой просто сливают в водохранилища: объем сбросов в Подмосковье составляет более 200 тысяч кубометров в сутки, особенно сильно страдают ручьи и малые реки. Свою лепту вносят системы сбора дождевых стоков населенных пунктов, нефтепродукты со стоянок автотранспорта и трасс, отходы птицефабрик и ферм. Ну и, конечно, «человеческий фактор». Когда я вижу горы мусора после отдыха граждан или коттеджи, откуда канализационные трубы идут прямо в речку, поражаюсь, когда же мы наконец воспитаем в себе настоящую экологическую культуру? Пока что с акваторий и прибрежных полос «Мосводоканал» ежегодно вывозит сотни кубометров мусора. Мы стараемся реагировать на любое нарушение природоохранного законодательства. Только за 2016 год мы более 100 раз обращались в надзорные органы и прокуратуру, участвовали более чем в 250 судебных заседаниях по вопросам незаконного выделения земель и строительства в водоохранной зоне. Но это борьба с последствиями, а не с причиной — наплевательским отношением к природе, безответственностью граждан и владельцев предприятий. Не допустить экологических ЧП и давать городу чистую воду все сложнее. Нам это удается, и о кризисе говорить нельзя. Однако сейчас приходится принимать еще более активные и решительные меры. Стали жестче природоохранные требования. В соответствии с Федеральным законом «О внесении изменений в Федеральный закон «Об охране окружающей среды» и отдельные законодательные акты Российской Федерации» (219-ФЗ) все водоканалы должны будут к 2025 году перейти на наилучшие доступные технологии. Мы это сделаем раньше, к 2020 году. А в ближайшее время будем развиваться по новой схеме, утвержденной правительством Москвы осенью прошлого года.
Какие меры помогают сохранить источники питьевой воды чистыми и не захлебнуться в потоках отходов?
Александр Пономаренко: 2017 год в России объявлен Годом экологии. Но у нас свой отсчет времени — момент экологической истины для нас наступает ежесуточно, когда более чем с 70 точек, находящихся на водосборной территории, отбираются пробы для анализов. Ряд показателей (всего их 186) мы анализируем с интервалом в один час, день, две недели, месяц или квартал. Но главное — очистить воду, и для этого мы задействовали лучшие из доступных систем. Это озонирование с сорбцией на активированном угле, мембранное фильтрование на ультрафильтрационных модулях и т.п. Повысить надежность очистки воды помогает мультибарьерный комплексный метод. Одновременно применяются и классические технологии — реагентная обработка, отстаивание и фильтрование. Такое сочетание позволяет, несмотря на все сложности, по-прежнему пить московскую воду прямо из-под крана. В ней нет органических примесей и побочных продуктов, она чиста и прозрачна, безвредна для здоровья и не хуже, чем в Лондоне, Нью-Йорке или Сиднее. Честно скажу: мы этим гордимся.
А чем мембранная ультрафильтрация и озонирование лучше «старого доброго» хлора?
Александр Пономаренко: Эти методы позволяют удалить все бактерии и вирусы, даже если источник сильно загрязнен, но сохранить солевой состав воды. В конце 2017 года будет запущен очередной блок очистных сооружений для питьевой воды производительностью более 300 тысяч кубометров в сутки. В результате около 60 процентов питьевой воды в столице будет подготавливаться с использованием новейших технологий. От хлорирования мы не можем отказаться из-за протяженной городской распределительной сети. Именно такой способ дезинфекции гарантирует безопасность питьевой воды. Однако еще в 2012 году «Мосводоканал» перешел на использование менее опасного соединения, содержащего активный хлор, — гипохлорита натрия. С 2015 года вместо закупок на стороне мы производим этот высококачественный реагент, соответствующий европейскому стандарту EN 901, на собственном заводе в Некрасовке. В основе производства — мембранный метод, который считается лучшим в мире.
Москва «пьет» воду из рек, а значительная часть Подмосковья — из скважин, которые находятся не в лучшем состоянии. Какие работы в ТиНАО пришлось выполнять в экстренном порядке и что на очереди сейчас?
Александр Пономаренко: До 2012 года скважины для нужд питьевого водоснабжения мы не использовали, поэтому очистка подземной воды в ТиНАО стала для нас новым направлением в водоподготовке. Пришлось срочно реконструировать 16 водозаборных узлов (ВЗУ), которые были в критическом состоянии. На них установили современные системы, которые позволяют умягчить воду, удалить из нее излишек железа, очистить от солей тяжелых металлов и других вредных примесей, дезодорировать и обеззаразить. Еще на пяти ВЗУ качество воды сейчас доведено до требований государственных нормативов. В 2017 году проведем модернизацию двух водозаборных узлов и реконструируем очистные сооружения в поселках Курилово, Щапово, Марушкино, дальше на очереди Рогово, Птичное и Рассудово. За несколько лет нам удалось обеспечить подачу московской воды на пять новомосковских объектов. 82 процента водопроводных сетей в ТиНАО выработали свой ресурс. Нужна глобальная реконструкция, и мы ею уже занимаемся.
Водопроводная вода в Москве чистая, прозрачная и по своему качеству не хуже, чем в Лондоне, Нью-Йорке или Сиднее
Глобальная реконструкция водопроводов — это значит, что все везде будет перекопано и огорожено нескольких лет?
Александр Пономаренко: Могу обрадовать: сейчас в 90 процентах случаев мы ведем работы бестраншейным методом, по технологии «труба в трубе». Полиэтиленовые трубы и полимерные рукава протягивают в уже существующий трубопровод, а на его внутреннюю часть наносится антикоррозийное покрытие. В итоге срок службы продлевается минимум на 50 лет, а главное — сохраняется высокое качество транспортируемой воды. Каждый год мы проводим диагностику старых труб из серого чугуна и стали (это наша давняя головная боль), ремонтируем запорно-регулирующую арматуру. Новые трубы сделаны из высокопрочного чугуна с шаровидным графитом (ВЧШГ), они способны прослужить 80-100 лет. Кстати, «Мосводоканал» активно участвует и в московской программе «Моя улица».
Комментировать